Много мы уже историй про японских горных баб [ямауба] слышали. И почти всегда в них горная баба какой-то чудовищной старухой описана. А между тем ямауба бывает и молодой, и красивой, хотя при этом и не менее опасной.
Вот какой случай приключился в провинции Тоса [ныне префектура Коти на о. Сикоку]. На одной из гор, уже никто не помнит, как тогда гора называлась, рядом с деревней Хонгава [ныне в составе поселения Ино, уезд Агава] завелась горная баба. Ежели кто по склону ее горы шел, тихонечко сзади пристраивалась, шла неслышно шаг в шаг и тихо так окликала: «Эй, ты!»
Если путник пугался и оглядывался, больше его никто не видел. А если кто виду не подавал и продолжал идти, как ни в чем не бывало, ничего ему не грозило. Только заметили люди, что у тех, кто от горной бабы уходил, в том году небывалый урожай случался на поле, так что горную бабу даже хвалили.
Выращивали тогда больше просо. А агрономия в те времена не на высоте была. Да какая агрономия? Так, подсечно-огневое земледелие. Если земельный участок переставал приносить урожай, его бросали, шли в лес и выжигали новый участок. Зола от деревьев и кустов служила хорошим удобрением и несколько лет с нового участка проса можно было много собрать. Работа тяжелая, но не настолько, как поливное рисоводство. В рис еще больше труда вкладывать надо. А с просом на выжженном поле и один крестьянин справится.
Так вот жил в деревне Хонгава молодой крестьянин по имени Уэмон. И был он чрезвычайно сильным. Перестало его поле урожай давать, надо новый участок расчищать. И вспомнил он о горной бабе: «Если даже после случайной встречи с горной бабой у крестьян поля лучше просо растят, то на той горе, где баба живет, урожаи должны быть рекордными. Расчищу-ка я себе участок на той горе!»
Ничего Уэмон не боялся, взял свою большую мотыгу, огниво и отправился на склоны горы, где баба горная живет. И выжег себе участок, на который можно засеять разом целый то проса [мера объема, в том числе сыпучих продуктов, ок. 18 л]. А в то время на обычный участок 1 сё семян уходил [в 10 раз меньше то]. Вот какой силы и целеустремленности человек был!
И конечно, горная баба поглядывала на парня-трудягу. Очень он ей понравился, вот она и вышла к нему. Говорят, была она не то, чтобы прямо красавица, но обычная молодая женщина. И Уэмон не устоял, согласился взять горную бабу в жены.
Больше не нужно было Уэмону возвращаться в деревню. Поселился он с женой на горе. Вместе они миловались, вместе и просо выращивали. Каждый раз новое поле выжигали под то проса. Но очень странно это делали. Люди обычно дожидаются самого сухого времени, чтобы лес подпалить. А Уэмон с горной бабой в самый дождь выходили, раскладывали по углам будущего участка какую-то кашицу, она от воды загоралась и весь участок ровнехонько выгорал. И прямо во влажную золу они семена сеяли. И урожаи получали немерянные.
Пять сезонов прошло. Пять участков под то проса на горе расчистили. Загрустил Уэмон:
— Кроме поля и тебя я ничего не вижу. А я на рыбалку хочу, отдохнуть, развеяться.
— Никуда ты из дома не пойдешь. Знаю я вашу рыбалку! Это только повод от своей законной супруги улизнуть.
— Если я сказал, пойду на рыбалку, значит пойду на рыбалку. Кто меня остановит? Ты что ли? Счастливо оставаться!
— Не я это сказала!
И только Уэмон отправился к побережью залива Тоса, горная баба странно повела рукой. Уэмон оступился на скале и полетел в пропасть. Убился насмерть.
Вот каково иметь дело с горной бабой! Даже на рыбалку не отпустит. Впрочем, и равнинные жены мало чем от горных отличаются.
Гору с тех пор в народе называют Гото [пять то]. Говорят, один смельчак раз попытался посеять просо на заброшенном поле на склоне Гото-сан. Уж горная баба по-разному его звала и привлекала, но он, наученный примером Уэмона, не обращал внимания.
Собрал он тогда урожай впятеро больше обычного, но отказался от продолжения затеи: никакой урожай не стоит стресса от приставаний горной бабы.
А если кто не верит в историю, отправляйтесь на Сикоку в деревню Хонгава, спросите родственников Уэмона. Они покажут вам мотыгу, которая от Уэмона осталась. Она действительно огромная и передается в семье из поколения в поколение.
Исходный текст: история из антологии «Японские народные сказания» (яп. яз., 1973); русскоязычный перевод (Е. Рябова?) включен в сборник «Аокумо» [«синий паук»], 2002