миру кагэ я мада катанари мо ёи дзукиё
Виден облик твой слегка,
Ночь пускай совсем темна.
Ты ведь девочка пока,
Полуно́чная луна.
Слово, которым Басё пытается нас запутать, мы уже встречали в стихотворении №27. Это [кагэ], то ли «тень», то ли наоборот «свечение» от чего-либо.
Но начнем перевод с начала. Первая строка: «Гляди: тень...» (или не тень, как мы заметили выше).
Во второй строке японские литературоведы узнаю́т и приветствуют выражение [мада катанари]. Им описывалась одна из героинь классического романа «Гэндзи-моногатари», которая была слишком молодой для отношений с героем, «пока еще не доросла».
В третьей строке снова неоднозначное слово: [ёи]: то ли период времени, «поздний вечер» / «ранняя ночь», то ли положительный эпитет, «хороший». И завершается стихотворение словом [дзукиё] — «лунная ночь». И оно, очевидно, служит «сезонным словом», знаменуя осень, когда принято любоваться полной луной.
Как и в предыдущем хайку, здесь можно увидеть провокационный «женский» и номинальный созерцательный, «пейзажный» уровни смысла.
Что происходит в «женской» части? Лирический герой в вечернем лунном свете видит силуэт или тень женщины, но (вероятно с разочарованием) замечает, что она еще малолетняя для плотского интереса. А сама форма, в которой Басё описывает героиню, соотносит героя с принцем Гэндзи, классическим героем-любовником.
Ну а прикрытием этого безобразия служит параллельный смысл, чуждый эротизма, ведь текст может быть посвящен луне: «Смотрю на {лунный} свет {и замечаю, что} не выросла еще {такая} прекрасная вечерняя луна».
То ли луна еще не взошла и светит не в полную силу, то ли еще не та фаза луны, а лирический герой ждет полнолуния, чтобы им традиционно полюбоваться.
Перевод сложен. Луну лучше придержать до последнего, сделав из нее панчлайн (как и у Басё). Как передать неоднозначность? «Растущая луна не доросла»? Лучше вообще назвать ее «девочкой», чтобы усилить обманутое ожидание.