Хайку Басё №34: Привыкли руки к топорам
かつら男すまずなりけり雨の月
кацура отоко сума дзу нари кэри амэ-но цуки
Луну не видно месяц,
Не дождь виновен. Грубо,
С луны свалил умелец
На ней нет лесоруба.
Басё как любитель и певец луны обращается в своих стихах к разным ее аспектам. В этом хайку он взялся за лунную мифологию.
В Европе в диске полной луны принято узнавать лицо. А вот в Восточной Азии лунная парейдолия разнообразнее. На луне могут разглядеть, например, кролика (зайца), толкущего пестом в ступе снадобье бессмертия. Альтернативным кролику образом будет человек с топором. Китайцы называют его по имени, У Ган (в Японии Гобэцу) и утверждают, что за какие-то провинности (подробности сильно разнятся) он приговорен к рубке лунного благоухающего дерева. У Ган трудится, не покладая рук, но как только почти справляется с деревом, оно тут же вырастает заново. Поэтому западные комментаторы называют лунного человека «китайским Сизифом».
По одной из версий даже смена фаз луны объясняется действиями лесоруба: темная, невидимая часть месяца заросла злополучным ароматным деревом. У Ган расчищает луну, делая ее яркой. А в полнолуние получается, что его работа почти завершена.
Дерево, уничтожаемое этим Сизифом, обычно называют османтусом. Но когда легенда дошла до Японии, там нашли собственное благоухающее дерево по имени [кацура]. Биологически это один из видов багрянника, у нас более известного как иудино дерево, он же церцис, Cercidiphyllum japonicum. Этот японский багрянник иногда именуют «пряничным» или «карамельным» деревом за приятный аромат.
Вот с названия этого дерева, со слова [кацура] и начинается стихотворение. Но Басё имеет в виду не дерево непосредственно, [кацура отоко], «кацурный мужчина» — это парафраз к лунному лесорубу,«Сизифу» У Гану.
Во второй строке есть уже знакомая нам (по хайку №26) игра слов: слово [сума] может быть связано с чистотой и ясностью (в том числе в переносном смысле), а может служить и глаголом «жить». То ли «больше не живет», то ли «нет ясности», то ли вместе: «ясно, что не живет». Так как в первой строке назван персонаж, глагол «живет» видится обязательным, а омонимичная «ясность» только добавляет значений к основному смыслу, но не является полноценным самостоятельным «вторым смыслом».
Ну и в завершающей строке раскрывается причина: «дождливая луна» или «месяц дождей».
Что получается вместе? {Ясной} луны {не видно} за дождем {или в сезон дождей}, очевидно, это из-за того, что на луне больше не живет лунный лесоруб.
Довольно прямолинейно, не очень заковыристо, но метафоричности достаточно для поэтической ценности.
Хоть как-то перевести не представляется возможным: русскоязычный читатель не знает связи между луной и пахучим деревом. А мужик с топором, в лучшем случае, напомнит лишь о Достоевском.
Ну переведем, как есть. Название дерева можно опустить, игра слов «жить»/«ясный» тоже потеряется. Можем оставить только неоднозначность [цуки]: «луна» (светило) и «месяц» (календарный), только придется раскрывать значения последовательно, что-нибудь вроде: «месяц не вижу луну».
Получается плохое стихотворение и смысл будет понятен только с комментариями.
Неудача.
iskonno.ru
Фэйсбук
Инстаграм
Дзен
Пинтерест