уцукусики соно химэ ури я кисаки дзанэ
Как сочна́ деви́ца ими
Теми дыньками своими,
Ну а ниже поясницы —
Так воистину царица!
Как и во многих стихах у Басё, в этом хайку используются многозначные слова, чтобы выстроить двойные смыслы. Только вот здесь нет многослойности, явного и тайного уровней содержания. Оба смысла на виду, а текст оставляет ощущение забавного каламбура.
Приступим к погружению? Забавно читаемое по-русски слово [уцукусики] — часть каламбура. Чаще всего это эпитет «красивый», особенно по отношению к внешности человека, но может означать чуть ли не любые положительные качества: «хороший», «привлекательный» или, что нам сейчас важно, «вкусный».
Что же так привлекает Басё? [Соно химэ], «вот эта девушка» (можно прочесть и «принцесса», «княжна», но пока ничего не располагает к этому). Ясно, понятно, но что дальше? Неожиданно [ури] — «дыня» (а также арбуз, различные тыквы, какие-то бахчевые культуры и т. п.).
И тут к нас простор для ассоциаций и коннотаций. Если первое слово стихотворения читать как «вкусная», то «дыня-принцесса» — это сорт растения с небольшими сочными плодами. Существует классический сказочный сюжет о девочке, появляющейся из дыни (женский вариант Момотаро, у нас есть один вариант текста в не самом аутентичном варианте). И девочку эту зовут, правильно «Дынная дева». Кроме того, у японцев есть традиционное развлечение — рисовать на дынях и тыквах лица. Поэт, таким образом, может восхититься красотой подобного произведения. Ну и «дыня» — одна из форм лица, считающаяся наиболее красивой для дамы, ровный овал. Возможно, Басё восхищается очертаниями девушки?
Что же нам даст завершающая строка? Ого! [Кисаки] — титул супруги правящего императора. Ставки поднялись, [химэ] принцесса получила повышение. Правда, комментаторы говорят, что в связке со следующим словом, [кисаки дзанэ] обыгрывается созвучие с [кисаки-ганэ], только кандидаткой в императрицы.
И последнее слово, [дзанэ] (озвонченное [санэ]) не менее многозначно чем слово первое. Для смысла дыни это может быть «плод», для смысла женщины, скажем так, некоторые внутренние органы, от утробы до клитора, для более абстрактных смыслов — центр, самая суть, ядро (во всех смыслах, в том числе клеточное или атомное), а также истина или правдивость.
В целом мы получаем нагромождение параллельных смыслов, где сочетаются вкус, дыня и плод; красота с девушкой; принцесса и императрица; лицо и тело; внешность и внутренность.
Какого-то связного текста не выстраивается. Конечно, можно подобрать варианты, приглушив значения из параллельных подтекстов, но их уши все равно будут торчать из всех щелей.
Ну попробуем собрать вегетарианский смысл: «Вот эти {маленькие} дыньки {сорта} принцесса {так} вкусны, {их} плоды по-настоящему императорские (подходят царице)».
А если погрубее? «Красива эта девушка (= принцесса) лицом {идеальной} дынной формы, {но} лоном {она} настоящая императрица».
В окончании появился оттенок, который Басё точно не закладывал из-за анахронизма слова «ядерный»: «...лоном императрица, {просто} ядерная {бомба}!»
Нужно ли говорить, что перевод такого безумства перекличек попросту невозможен. Можно выбрать разве что пошлый подтекст и постараться оставить хотя бы тень бахчевых смыслов.
Неоднозначность «красивая» / «вкусная», удивительно, но можно заменить словом «сочная». С дынями и тыквами лица у нас не сравнивают, это был бы сомнительный комплимент, но с дыньками и арбузами могут соотносить другие части тела, пошлить, так пошлить. «Императрица» плохо вписывается в размер и стиль, нужно более близкое, например, «царица». Тогда и «принцесса» отпадает, да и «девушка» не из того регистра. Пусть будет созвучное «девица». Осталось подобрать перифраз для половой сферы и зарифмовать в частушку.
Перепутали части тела, вытащили пошлости на первый план, но зато сохранили много перекличек. Считаем это за удачу.