Из всей Черной Африки с огромным разнообразием культур и цивилизаций лишь одна страна сохранила независимость со Средних веков — Эфиопия (древняя Абиссиния) — страна с интересной и загадочной историей.
Несмотря на то, что на территории Эфиопии в древнейшие времена возникла одна из африканских групп языков кушитские языки), официальным языком страны служит семитский язык амхара с оригинальной письменностью, возникшей под влиянием аравийского Сабейского царства (того самого, которое возглавляла библейская царица Савская, к ней мы еще вернемся).
В настоящее время Эфиопия не имеет выхода к морю, но территории нынешних Джибути и Эритреи — несомненно, исторически абиссинские земли, так что Эфиопию и Сабу (Шебу) разделяло всего лишь 26 км Баб-эль-Мандебского пролива. Вероятнее всего, в Африке существовала колония семитов из южной части Аравийского полуострова.
В Библии (и Танахе) говорится о визите правительницы Сабейского царства (даже не названной по имени) в Иерусалим к царю Соломону (Шломо). Уверившись в мудрости еврейского царя, аравийская царица принесла богатые дары и благословила его царство (с тех времен в Израиле началось процветание).
В еврейских, арабских и эфиопских (книга «Кебра Негаст») преданиях есть другие подробности отношений царицы Савской с Соломоном/Сулейманом/Шломо, в частности рассказывается об их сексуальной связи, от которой родился сын Менелик.
По достижении совершеннолетия сын Соломона был послан к отцу в Иерусалим, но долго там не остался, а собрал всех первенцев израильской знати и отправился с ними на родину, где получил трон. Цвет еврейской молодежи не просто так уехал в Сабу, но, якобы, увез с собой главную святыню — Ковчег Завета. Отчего-то выходцы из Израиля осели не в аравийской метрополии, а в ее африканской колонии, которая должна была превратиться в Новый Иерусалим. Кстати, эфиопы верят, что настоящий Ковчег Завета не утерян, а до сих пор мирно хранится в непримечательной часовне при церкви Марии Сионской в Аксуме.
Итак, эфиопы стали иудаистами, их цари — потомки Соломона, их страна — земля обетованная. Кстати, в 1977 г. Израиль официально признал фалаша (эфиопов, исповедующих иудаизм) полноценными евреями и с 1980-х гг. из-за гражданской войны в Эфиопии и массового голода, в ходе войсковых операций «Моше», «Йехошуа» и «Шломо» почти все эфиопские евреи были эвакуированы в Израиль.
Где-то в нач. IV в. на эфиопский престол взошел царь Эзана. С его именем связывают значительное расширение территорий и принятие христианства (за 6 веков до крещения Руси). В настоящее время около половины населения Эфиопии принадлежит к Эфиопской церкви. Христианство принято Эфиопией в ранней форме, до постановлений Халкидонского собора. Эфиопскую церковь относят к т. н. «древневосточным» церквям, а учение (несправедливо) называют «монофизитским»,(объявленным ересью тем самым Халкидонским собором). Сами древневосточные церкви предпочитают термин «миафизитство» и называют себя православными.
Эфиопское христианство своеобразно и сохраняет многие иудейские обряды, к примеру, эфиопы чтут субботу, соблюдают пищевые законы кашрута и обрезают детей на восьмой день жизни.
Еще одно следствие из раннего принятия христианства — эфиопы долго не знали иконопочитания. Лишь с XV в. постановлением одного из императоров Соломоновой династии введено почитание священных изображений. На формирование собственного эфиопского иконописного стиля, несомненно, влияли иллюстрации рукописных книг и, вероятно, давно возникшая египетская, коптская иконописная школа. Как бы то ни было, иконопись и стенопись чрезвычайно широко распространилась в Эфиопии. Эфиопские иконы ярки, выразительны и трогательно наивны.
Вот мы и подходим к основной цели нашего экскурса. В эфиопском городе Аксум, том самом, где хранится Ковчег Завета со скрижалями, столице древнеего Аксумкого царства, есть несколько церквей. Нас интересует одна из них, которую мы не можем правильно назвать. Дело в том, что мы знакомы с ней только по случайным фотографиям западных путешественников, эта церковь не входит в число главных достопримечательностей Аксума, затмевается Старой и Новой церквями Марии Сионской, часовней Ковчега и пр. У одного из путешественников (Adam Jones) она названа «церковью Иисуса» (Yesus Church), мы так и будем ее называть.
Стены церкви снаружи плотно расписаны изображениями святых и сценами из священной истории.
Нас интересует роспись полуколонны-контрфорса посредине между оконными проемами. Очевидно, место важное: слева изображено распятие с предстоящими, Богородица с Младенцем и архангелами, какие-то (возможно, месточтимые) святыые. Справа, видимо, евангельские события.
Если вспомнить программу росписи русских православных храмов, то в них на колоннах изображают «столпов церкви» — тех святых, на которых «держится вера». Соблазнительно думать, что и в Эфиопии колонна служит символом основы вероучения.
Мы затрудняемся определить, кто именно изображен на полуколонне и что по замыслу художника они изображают, но это явно святые с нимбами (атрибут, очевидно, не обязательный для изображения святого, но здесь явно обозначенный), закрывшие руками свои глаза, рот и уши. В нижнем фрагменте эта троица дополнена изображением путника с узелком, смотрящего вверх. Видимо, для мирянина, идущего по пути, эти фигуры служат нравственными ориентирами.
Нам было очень любопытно встретить аналогию с тремя обезьянами в таком необычном месте. Сразу вспоминаются ангелы в английской церкви св. Павла в Роквардине, призывающие не слышать, не видеть и не говорить зла, однако, в отличие от Англии, для эфиопской церкви сложно предположить независимое от «классических» обезьян происхождение композиции: роспись, видимо, относится, как максимум, ко второй пол. XX в. (это наше предположение, ничем не подтвержденное), ко времени глобализации, когда сувениры с тремя обезьянами широко известны по всей Африке.