Самое известное (и скандально известное при этом) произведение Владимира Набокова — «Лолита» о взаимоотношениях главного героя — взрослого мужчины Гумберта, испытывающего страсть к маленьким девочкам и объекта его страсти — двенадцатилетней «нимфетки» Лолиты (Долорес) чрезвычайно сложно ставить на сцене или экране, не скатываясь в порнографическое смакование сюжета. Режиссер не имеет художественных средств, доступных писателю, вряд ли возможно в картинке приблизиться к глубине языка Набокова.
Тем не менее, американо-французская экранизация «Лолиты» 1997 г., созданная под руководством режиссера Эдриана Лайна (Adrian Lyne), с Джереми Айронсом (Jeremy Irons) в роли Гумберта и Доминик Суэйн (Dominique Swain) в образе Лолиты получила положительную критику.
По сюжету Гумберт теряет Лолиту и получает от нее весть, только спустя несколько лет. Лолита замужем, беременна и просит о финансовой помощи. Гумберт приезжает к Лолите и осматривается в ее бедном жилище.
Камера следует взгляду Гумберта и проходит по семейной фотографии повзрослевшей девочки, окруженной безделушками, рассказывающими свою историю, вроде поблекших фигурок со свадебного торта и открытки-поздравления о том, что в семье появится ребенок.
Присмотритесь, прямо перед фото Лолиты-Долорес с ее мужем стоят две статуэтки: перед Лолитой три обезьяны, а перед мужем — медная собачка.
Очевидно, перед нами попытка играть символами. Как американец, Эдриан Лайн должен знать и использовать трех обезьян под девизом именно «не видеть зла, не слышать зла, не говорить о зле». Муж Лолиты ничего не ведает о ее прошлом, но он к ней привязан, не случайно его символ — верная и преданная собака. Тогда обезьяны — знак тайны о прошлом Лолиты.
※