Нюхач (сказка)

Сегодня расскажу вам сказку про остров Окинава.

Лежит этот остров в теплом море как раз посередке между Японией и Китаем. И вот когда-то давно и китайцы, и японцы считали Окинаву своей. А окинавцы и не возражали.

И в Китае, и в японском княжестве Сацума были назначены начальники, руководившие Окинавой. Только на остров они не приезжали, управляли издалека, время от времени получая доклады о положении на местах и приятные подарки.

Японии с Китаем тогда не разрешалось торговать, были наложены санкции. А вот с собственным островом торговля невозбранна как с одной, так и с другой стороны. Окинава стала настоящей перевалочной базой, через которую японские и китайские товары обменивались друг на друга. И многим окинавцам такая торговля позволяла жить безбедно.

Но это всё присказка. Сейчас и сказка будет.

В окинавской столице, городе Наха подружились два мальчика. Как подружились? В школе вместе с уроков сбегали. Одного из них звали Усинобо, другого Матяку.

Заводилой, конечно, был Усинобо. Был он сыном одного из богатых окинавских купцов, жил в шикарном доме, сидел на мягких подушках и кушал белый рис.

Матяку же жил в ветхой лачуге, в которой не вытянешься в полный рост: или ноги на улицу вылезут, или нос. О существовании подушек он не ведал, а ел зеленую ботву и вообще что придется.

Усинобо всегда мечтал пригласить приятеля к себе домой и угостить хорошенько. Но Матяку знал, что отец его друга не позволит какому-то бедняку войти в дом и сесть с его сыном на равных за общий стол.

Но однажды Усинобо задумал проделку.

У отца Усинобо был любимый золотой ларец тончайшей работы, вывезенный из Китая. Никак не мог купец нарадоваться, что обладает таким редким предметом и часто любовался ларцом.

Усинобо потихоньку выкрал этот ларец, отнес на берег и припрятал под старой перевернутой лодкой.

Папаша решил с утра полюбоваться ларцом, а ларца-то и нет. Какой тут переполох поднялся! Перетряхнули все шкафы и антресоли, всех слуг и домочадцев допросили и поодиночке, и перекрестно. Купец назначил даже вознаграждение в половину стоимости ларца за его возврат, с обещанием полного прощения. Спрашивали и Усинобо, тот сказал, что ничего не знает, но у него есть друг-нюхач с волшебными способностями, у него нюх лучше, чем у собаки и он запросто отыщет пропажу.

Нюхачом, конечно же, был Матяку. Усинобо его заранее предупредил, что нужно говорить и делать. Дали Матяку понюхать мешочек, в котором хранился ларец и нюхач пошел по следу, говоря, что след очень отчетливый.

Матяку время от времени опускался на четвереньки, нюхал землю и уверенно шагал в сторону моря, а за ним шла большая толпа зевак с раскрытыми от удивления ртами. Вскоре старая лодка была перевернута и у всех на глазах блеснуло золото ларца, к которому сразу бросился незадачливый папаша.

Купец сдержал слово и выплатил Матяку половину стоимости находки. Нюхач отныне выбрался из нужды и стал вхож в дом товарища. А случай этот записали в городские хроники.

Всё было хорошо, но через какое-то время причаливает к берегу Окинавы корабль с острова Кюсю, значит, от японского правителя. Выгружают японцы большой груз риса и спрашивают: «Где у вас живет знаменитый Нюхач?»

Отвели японцев в дом Матяку, они передали рис в подарок и просят поехать с собой. Оказалось, у сацумского князя украли золотой самовар. Традиционный розыск не дал результатов, но тут кто-то из подчиненных вспомнил, что на острове Окинава есть волшебный мастер, который уже находил золотые пропажи.

Отказать правителю нельзя! Матяку оставил гостей дожидаться, а сам в ужасе побежал к товарищу:

— Усинобо, Усинобо, что же делать? Японцы меня раскусят и четвертуют!

— Да не кипишись, ты! Всё будет зашибись! Тебе вор сам золото притащит, вот увидишь! Только оденься поярче, лент на себя навяжи, бубенчиков...

Привезли Матяку в Японию, провожают к князю, он шагает, ленты развеваются, бубенчики звенят, а за ним толпа шумит: «Сам Нюхач приехал! Маленький, а какой важный! Он любого вора своим носом за версту чует, спрятаться нигде нельзя!»

Пришел Матяку к князю Сацумы и говорит: «я берусь за это дело, но мне сперва нужен особый дом с тремя углами, чтобы я мог совершить тайные зловещие ритуалы для поиска вора».

Поставили для Матяку треугольный сруб, толпа через окна подсматривает, а Нюхач в странном доме руками машет и что-то злобно бормочет. Ужас как страшно!

На третью ночь в треугольный дом тихонько постучались. Входит дед старый, от страха весь дрожит и сразу бухается в ноги Матяку:

— Не губите, великий мастер! Я это золотой самовар у князя украл, нужда довела, да черт попутал!

— Поднимайся, дедушка. Губить я тебя не собираюсь, а украденное мы князю завтра вернем. Тут в княжеском саду есть пруд, а на нем остров, на который ведет горбатый мостик. Иди сейчас, пока темно и оставь самовар на этом острове под мостом. А сам беги, дед, да на охрану не нарвись!

Утром Матяку снова разыграл спектакль с хождением по следу и ко всеобщему удовольствию нашел под мостом самовар.

Князь наградил Нюхача и предложил остаться при дворе с окладом охотничьего пса первой категории, но Матяку вежливо отказался и вернулся на Окинаву.

А там его уже ждет корабль из Китая. Тоже с дарами и просьбой съездить к китайскому князю. Пропала у того золотая уздечка любимого коня.

Решил Матяку действовать по старому плану. Представился князю, попросил особый дом и время для ритуалов. Только три дня бормочет, еще три дня бормочет — вор не приходит.

На седьмой день забеспокоился Матяку, скоро не выдержит терпение у китайцев, придут требовать объяснений. Пора уносить ноги!

Собрался Матяку и рванул в горы. А места дикие, незнакомые. Скоро заплутал наш Нюхач. Только слышит: барабан — не барабан, что-то стукает в чаще: «Чух-чух-чух, чух-чух-чух!»

Пошел Матяку на звук, смотрит, стоит на поляне ступка, а вокруг нее три обезьяны: белая, черная и красная — все с пестиками, толкут рисовое тесто ударяя пестиком по очереди: чух-чух-чух, чух-чух-чух!

И вдруг одна из них запевает в такт:

«Всех прекраснее на свете
Только обезьяна,
Знают взрослые и дети,
Нету в нас изъяна!»

Чух-чух-чух, чух-чух-чух!

Вторая подхватывает:

«Длинной шерстью мы пригожи,
Как и все зверушки,
Ходят вечно с голой кожей
Люди и лягушки!»

Чух-чух-чух, чух-чух-чух!

Третья завершает:

«Человеку трудно в мире
Лишь с двумя руками,
А у нас руки четыре
Все гордитесь нами!»

Налепили обезьяны из теста колобков, обжарили и оставили остывать. Зовут: «Эй, Колченогий, иди сюда, дело есть!»

Вышла из чащи старая хромая обезьяна. Ее оставили сторожить колобки, а сами побежали звать обезьяньего царя.

А Матяку с утра ничего не ел. Не удержался он и, пока Колченогий дремал, съел жареные колобки.

Возвращаются обезьяны — а еды нет! Накинулись они на сторожа, а тому обидно, что его обвиняют в воровстве. Он и говорит:

— Вот ты Черный, и душа у тебя черная. Тебе ведь не впервой воровать! Даже у китайского князя ты золотую уздечку украл. Наверняка и колобки стащил!»

— Нам сейчас некогда, нужно срочно извиниться перед царем и отменить вызов, но когда мы вернемся, тебе несдобровать! Готовься, Колченогий!

Убежали три обезьяны в лес, а хромой сторож голову повесил. Тут выходит из-за дерева Матяку:

— Здравствуй, дедушка, а ты правда знаешь, где сейчас находится золотая уздечка?

— Конечно. Раньше бы я тебе не сказал, меня бы Черный за это прибил, а сейчас все равно дни мои сочтены и идти мне больше некуда!

— Не бойся, дедушка, я не дам тебя в обиду! Так где уздечка?

— Вон видишь над обрывом сосна, верхушку которой молния надвое расщепила? Вот на этой сосне и повесил Черный княжескую уздечку.

Договорились они с Колченогим, где тот будет ждать Матяку и пошел Нюхач обратно в свой треугольный дом. А там уже вооруженные слуги с факелами разыскивают его в каждом углу.

— Вот он! Хватайте этого предателя!

— Погодите, я семь дней совершал тайные зловещие ритуалы, всю ночь бегал по горам, нюхал княжескую пропажу, теперь аж нос болит. Уздечка на обрыве, на раздвоенной сосне. Лазить по деревьям я не умею, а уйти отсюда побоялся, чтобы вор не перепрятал сокровище. Как хорошо, что вы догадались меня проведать!

Уздечку с сосны сняли. Нюхач и слуги получили вознаграждение и Нюхача с почестями отправили домой. Но сперва он пошел в лес и привел с собой старую обезьяну. Взял ее на корабль и по дороге высадил на прекрасном острове, до которого Черному никак не добраться. А местные обезьяны за возраст и мудрость поставили Колченогого своим князем.

Вернулся Матяку на Окинаву и сразу пошел к своему приятелю Усинобо:

— Делай что хочешь, но нам нужно прикрыть эту лавочку с нюхачом, пока меня кто-нибудь еще более могущественный не позвал искать какой-нибудь ночной горшок.

— Да не парься!

Пустили приятели слух, что у Нюхача проблемы. На рынке подносит Усинобо своему другу под нос то толченый имбирь, то шафран:

— Чем пахнет?

— Не знаю. Ничего не чувствую!

— Граждане! У нас большое горе! Нюхач из-за перенесенной коронавирусной инфекции лишился своего волшебного обоняния.

Пропажу нюха у главной окинавской звезды тоже занесли в городские хроники. И больше Матяку никто не беспокоил.

Исходный текст: Японские народные сказки. (сер. Библиотека всемирной литературы) /Изд."Эксмо". Пер. с яп. Маркова В. М. 2019. ISBN: 978-5-04-094164-3

См. также

• Близкий сюжет: сказка Магобэй и его волшебный нюх
• Все сказки