Три обезьяны из Никко — призыв к половому воздержанию

После прочтения статьи Г. Б. Спиридонова^[1] захотелось еще раз подумать над значением трех обезьян в декоре священной конюшни святилища Тосёгу в Никко.

Напомним, что два фасада конюшни украшены восемью резными панно, на каждом из которых изображается одна или несколько обезьян в загадочных, явно символических позах и композициях. Со времен Киплинга посетители обращают внимание только на знаменитых трех обезьян, закрывающих глаза, уши и рот. Но при этом и другие обезьяны, и весь цикл панно находят свои толкования. Наиболее традиционные трактовки приведены в работе Г. Б. Спиридонова, но не все так однозначно™. К примеру, даже направление считывания панно вовсе не бесспорно: в японской культуре можно было бы ожидать рассмотрения горизонтального ряда сюжетов справа налево.

Но мы сейчас не станем отступать от предложенной схемы, будем считать, что весь цикл обезьяньих рельефов символизирует жизнь человека и начинается он с самого левого панно — обезьяны с детенышем, после которой следуют наши три обезьяны.

Давайте посмотрим не на обезьян, а на сопутствующие им атрибуты. Мало кто замечает, что справа от трех обезьян изображен пышный пион. А у обезьяны с детенышем на его месте какое-то плодовое растение.

Благодаря Глебу Борисовичу Спиридонову, мы теперь опознаем в плодах мушмулу японскую (лат. Eriobotrya japonica) и это очень интересно. Мушмула — единственное растение, плодоносящее весной, так что оно может служить сезонным символом, но не только им. Пришла весна, начался новый цикл, У обезьяны появился приплод — детеныш, плоды висят и на мушмуле.

А что же с пионом? Это один из самых символически нагруженных цветов в восточной культуре, любимый цветок Китая. И среди множества значений мы выделяем эротическое. Пион означает женственность. Еще закрытый бутон — скрытую, потенциальную сексуальность девушки, раскрывшийся — эротическое буйство юности, опадающий — умирание чувств. Комментаторы даже в простом, казалось бы, природоведческо-натуралистическом трехстишии Басё видят чуть ли не порнографическое произведение:

Из сердцевины пиона
Медленно выползает пчела...
О, с какой неохотой!
перевод В. Марковой

Что бы ни задумывал Басё, у пиона есть символическая составляющая, связанная с женской привлекательностью.

Уж не от нее ли скрываются наши обезьяны? Если второе панно соответствует юности, подрастающему поколению вменяется воздерживаться от внимания и обсуждения девичьих красот.

Иначе говоря, три обезьяны из Никко могут быть символом полового воздержания.

Библиография

[1] Г. Б. Спиридонов. Многоликость образа обезьяны в синтоистском искусстве. Ежегодник Япония. 2018. Т. 47.– М.: «АИРО–ХХI», 2018. — 432 с. илл. 20 стр. С. 255–272.

См. также

• список предположений о смысле трех обезьян