Жил в японском царстве охотник один, заядлый да удачливый. Целыми днями бродил по горам с ружьем и верным псом. Много всякого зверья полегло от их умения.
И вот как-то раз застигла охотника с собакой ночь на на горном склоне. Не впервой, да не очень-то приятно коротать ночь в диком лесу. В сумерках спустились они с перевала. Глядь — огонек вдали светится. Обрадовался охотник, где огонь, там и люди.
Вскорости подошел охотник к источнику огня. Оказалось это дом. Да не дом, а целый терем! И окна ярко светятся. Очень странно в такой глуши! Но охотнику рассуждать некогда, он и постучался в дверь. Сторожевая собака залаяла громко и яростно, так что пес охотника сам к ноге хозяина прижался.
А на пороге показалась старуха с белыми как снег волосами. Посмотрела она на охотника, потом на его пса. А пес от этого еще сильнее испугался и хвост поджал, еще чуть-чуть и заскулит.
«Прошу простить мою дворовую собаку, она слишком ревностно сторожит. Прошу, входите в дом!» — и провела охотника к очагу. Угостила охотника ужином и развлекла беседой. Как обычно, ничего не значащей.
И среди беседы заметила:
— У вас такой замечательный пес! Смотрю и любуюсь: крупный, мощный, сразу видно, боец. Вы слышали, у меня тоже есть собака с бойцовскими навыками. Может быть устроим собачьи бои? Уж очень я люблю это дело!
— Отчего же не устроить?
Охотник был уверен в своем псе: тот не одного волка загрыз в одиночку.
Привела старуха пса в темных пятнах, словно корова, да и размером не меньше бычка. Начали соперники натравливать друг на друга собак. Смотрит охотник, а у старухи глаза огнем горят, белые волосы дыбом встали.
Спустили хозяева собак. Старуха откуда-то достала помпоны-пипидастры, начала прыгать и ими размахивать:
Вырви хвост, порви бока,
Жри ничтожного щенка!
Пятнистая собака подскочила к охотничьему псу, щелкнула челюстью и перекусила тому шею. Не успел охотник опомниться, как старухин пес, давясь, проглотил поверженного врага.
Всю ночь охотник не мог прийти в себя и под утро был словно пьяный. Не помнил он, как простился и вышел из терема. Шел по тропе со слезами на глазах. И только одна мысль стучалась в висках: «Я должен отомстить! Я должен отомстить!..»
Заметил тут охотник краем глаза, что впереди него по той же тропе какая-то фигура движется. Хотел нагнать, рассмотреть поближе, ускорил шаг, да где уж там — фигура двигалась быстрее и только удалялась.
Пришлось охотнику припуститься бегом, только так он смог приблизиться к идущей фигуре. Это был сутулый мужчина и он шел шагом. Но так быстро, что охотник еле за ни поспевал. Сперва ходок дошел до дороги, прошел немного по ней и свернул в сторону кладбища. Немного не доходя до кладбищенской стены путник остановился м оглянулся. Охотник еле успел скрыться за кустом.
Тело загадочного ходока вдруг задрожало, по нему пошли крупные волны. Фигура нагнулась, коснулась руками земли и вдруг превратилась в чудовищную собаку. Вошла эта собака на кладбище и начала разрывать свежую могилу. Выволокла труп и сожрала его.
Охотник неслышно подошел сзади и поднял ружье. А у собаки вдруг на загривке поднялась шерсть.
«Опусти ствол!» — не поворачиваясь, очень жестко произнесла собака по-человечески, на японском языке. По телу ее снова пошли волны и собака превратилась в крупного неприятного мужчину.
— Ты видел мою истинную форму и, если бы не ружье у тебя в руках, ты был бы уже мертв. Я полагаю, отпускать оборотней не в твоих правилах, так что в живых должен остаться только один. Предлагаю схватку без огнестрельного оружия.
— У меня другое предложение...
Бухнулся охотник в ноги оборотню и рассказал о своем горе.
— Прошу, отомсти за моего пса!
— Ну будь по-твоему!
Дошли охотник с оборотнем до старухиного терема. Оборотень снова задрожал всем телом и собакой обернулся.
Охотник в дверь постучал: «Бабушка! Давайте еще раз собачий бой устроим!»
Снова старуха свою собаку раззадорила, выхватила помпоны-пипидастры и только первый раз ими взмахнула, как вжик — и все исчезло! Нет ни терема, ни старухи с ее пятнистой собакой, ни оборотня.
Только горы и сумерки вокруг.
Исходный текст: история из антологии «Японские народные сказания» (яп. яз., 1973); русскоязычный перевод (Е. Рябова?) включен в сборник «Аокумо» [«синий паук»], 2002